Упрощенная HTML-версия
Сергей Зиновьев
243
– Да, не влезал. У нас были небольшие пакеты акций, и мы
давно сами акциями уже практически не торгуем, но на балансе
некоторый пакет имеем. Например, еще с девяностых годов бан-
ку принадлежит пакет акций «Газпрома», который за это время
достиг довольно солидных величин; его стоимость с момента по-
купки увеличилась в пятьдесят раз. А так на свой баланс мы мало
брали этих ценных бумаг и делали это осторожно.
– Поэтому 1998 год без потерь прошли?
– Да. Конечно, соблазны тогда были велики. Доходность зна-
менитых ГКО доходила до двухсот пятидесяти процентов годовых.
Хотелось в это дело влезть, но, к счастью, следуя нашей стратегии,
мы этого не стали делать.
– Вконцевосьмидесятых–началедевяностыхбанки, какпра
вило, регистрировались с посылом: мол, мы банк для обслу‑
живания такой‑то отрасли. Возникали всевозможные «вос‑
токспецстройбанки». Вы в таком качестве регистрировались?
– Нет, мы изначально не были ни кэптивным, ни отраслевым
банком. Просто была группа энтузиастов, которые хотели зани-
маться банковским делом. Поэтому сначала зарегистрировали
банк, а уж потом стали думать, а как и где, собственно, набирать
капитал
(смеется)
. К счастью, тогда можно было зарегистриро-
вать банк, не имея изначально никакого оплаченного капитала,
ты мог получить лицензию и тебе давался год, чтобы оплатить за-
явленный капитал.
Я тогда напрямую в банке еще не работал, но знал, что банк ре-
гистрируется, и предполагал, что буду в нем работать. А собствен-
но в банк пришел осенью 1990 года и с тех пор в нем работаю.
–
Наверняка выбыли в контактах с такими группами энтузи‑
астов. Банков тогда регистрировалось много, до трех тысяч до‑
шло. Как сложилась в целом судьба таких же «первопроходцев»?
– Я как раз перед нашей встречей смотрел сайт Центрального
банка… У нас номер лицензии 370. А на сегодня банков старше
нашего осталось 46.
– То есть выжили чуть больше каждого десятого?
– Да, причем из этих банков нет ни одного, который бы за эти
двадцать лет не был бы перепродан, а многие и по несколько раз.
В этом смысле мы, наверное, уникальны: банк, который не менял
ни собственников, ни названия, ни руководства, ни офиса.