Упрощенная HTML-версия
24
Ян Арт
* * *
На просторах империи ныне
Слякоть выше крестов. Бога нет.
И купаются в винах, и терзаются в винах,
Отряхнувши девиц с эполет,
Все окраины. Осень и холод
В Петербурге, Ост-Зее, Крыму.
В Петербурге – пожалуй, погода.
В эполетных краях – не пойму.
Революции – весны и осени.
Только осень – последыш весны.
На исходе пожара – дым с проседью.
И надежды согреться смешны.
А потом те надежды ломаются,
Бьются в судорогах, тают в огне,
И, закашлявшись кровью, – «Каюсь!»
Шепчут позже. Кому? Почему?
Как Сатурн – пожирает детей
Революции радостный бес.
Догадался вития, лишь видя
Гильотины изогнутый блеск.
Даже зная причину паденья,
Плод запретный в азарте сорву.
Но свободу – как мясо – с кровью
Не смогу. Не пойму. Не приму.
1987 (1998). Москва – Казань